Потепление на Марсе и на Земле

Потепление на Марсе и на Земле

Проект, посвященный изменению климата «Мнение специалистов».

Гость прямого эфира в студии АЛЛАТРА ТВ Александр Михайлович Портнов, профессор, доктор геолого-минералогических наук, геохимик, исследователь месторождений редких элементов и открыватель ряда новых минералов, автор книги «Апокалипсис на Марсе: реальная космическая трагедия».

 

Ведущие интервью — участники Международного общественного движения «АЛЛАТРА» — Светлана Вахтина (инженер-электроэнергетик), Елизавета Хромова (геолог-геофизик).

Елизавета: Сегодня мы побеседуем с Александром Михайловичем о том, от чего же всё-таки погиб Марс, как выглядит его магнитное поле, по какой причине и когда началась весна на Марсе. Александр Михайлович очень глубоко изучал снимки Марса и разобрался в геологическом строении планеты.

Светлана: Прежде чем мы перейдём к Марсу, Александр Михайлович, расскажите, пожалуйста, что привело Вас в геологию и что Вам в ней больше всего нравится.

Александр Портнов: В четвёртом классе я прочитал книгу академика Ферсмана «Занимательная минералогия». Она произвела на меня такое сильное впечатление, что я сказал: «Всё, я буду геологом». И вот с тех пор я считал себя геологом: ходил везде с молотком, ездил в карьеры, познакомился со студентами-геологами, занимался в их кружках и делал для студентов (в девятом-десятом классе) доклады. Другой жизни, кроме как быть геологом, не мыслил. Потом я поступил в геологоразведочный институт, закончил его.

Меня посылали в самые разные части Советского Союза, потом за границу. Сначала я занимался геологической съёмкой, затем детальным изучением месторождений, работал с геофизиками — в общем, самой разнообразной геологической работой разного масштаба: региональной и детальной. Мне всегда было интересно общение с планетой — это был кладезь неоткрытых знаний. Это всегда был поиск — я занимался разведкой полезных ископаемых. Я не делал бессмысленную академическую работу, а, как правило, работал в производственных организациях. Моей задачей было в конце концов выйти на поиск руды. Я трудился в этом направлении, пока не распался СССР и не развалилась геологическая служба. Тогда я перешёл на преподавательскую работу. Сейчас я работаю со студентами: передаю знания, которые были накоплены за десятки лет полевой практики.

Елизавета: Спасибо Вам большое за это! Спасибо большое, что передаёте свои знания.

Светлана: А что побудило Вас начать изучать Марс, ведь Вы же, по сути, в своей деятельности изучали Землю?

Александр Портнов: Дело в том, что, работая в области геологии, я привык работать с аэрофотоснимками и всегда оценивал поверхность, искал геологические структуры. Когда учёные США направили «Вояджеры» к Марсу, меня это очень заинтересовало, потому что были проведены уникальные для того времени (конец 70-х) съёмки. И я специально связался с институтом Штернберга, купил у них космические снимки Марса и, изучив их, увидел много вещей.
 
Процессы на Марсе были видны так хорошо, что я был просто удивлён замечательными американскими снимками. Естественно, будучи геологом по геоморфологии, по тому, как меняется рельеф, я понял очень многое из того, что было на Марсе.

Впервые я увидел эти вещи, о них не упоминалось ни в книгах, ни где либо ещё. Это был первоисточник, и я внимательно изучил эти снимки. У меня создалось странное ощущение, что Марс — это планета, которая испытала какие-то катастрофические явления, причём недавно. Я ещё в прошлом веке написал большую статью, которая была опубликована в журнале «Наука и жизнь», — «Как погибла жизнь на Марсе». Я не сомневался, что на Марсе была жизнь. Но почему я так думал?

Самая простая вещь — знакомое всем в течение сотен лет понятие о Марсе как о красной планете. Красный цвет для космоса не характерен, космос — чёрный, это базальты. Наши каменные планеты — Меркурий, Венера и Земля — в значительной мере заняты базальтами, а Марс — красный. Для того, чтобы Марс стал красным, нужно было превратить чёрные базальты в продукты окисления, то есть засыпать его красной железистой пылью, что, очевидно, и произошло.

Со временем я заинтересовался фотографиями НАСА и понял, что на Марсе есть огромное, не имеющее аналогов на Земле, ущелье Маринер. Это ущелье 200 км шириной, 4 000 км длиной, с бортами 10 км во много раз глубже и крупнее, чем Колорадское ущелье, которое всего-то глубиной 1 800 м.

На этом совершенно уникальном геологическом разрезе я довольно просто прочитал историю планеты. Геолог всегда ищет геологические разрезы, и такая уникальная вещь, как разрез ущелья Маринер, говорит о многом.

Мне приходилось изрядно читать о том, как интерпретирует эти процессы НАСА, и я не мог с ними согласиться. Эти пояснения показались мне неправильными, неверными. В чём заключается главное расхождение? В том, что учёные НАСА, а следом за ними многие учёные России и других стран считают, что в течение миллиардов лет Марс был мёртвой планетой. То есть мёртвой в том смысле, что на нём не было никаких биологических процессов, что красный он по неизвестной причине.

Елизавета: И не было никакой биоты, никакой растительности.

Александр Михалович: Они вообще не могли объяснить, почему он красный. Первая мысль элементарная: почему Марс красный? Я посмотрел разрезы на Маринере и пришёл к выводу, что процесс формирования коры выветривания, то есть превращение чёрных базальтов Марса, связан с их гидратацией и окислением. И мощность этой коры как минимум один километр. Значит, для того чтобы Марс покраснел, потребовалось, по моим подсчётам, 5 000 триллионов тонн свободного кислорода, который нужно было извлечь из атмосферы Марса.

Елизавета: То есть должна была быть большая атмосфера.

Александр Портнов: Да конечно! Для сравнения: поверхность Марса — всего 28 % поверхности Земли. Тем не менее он впитал из своей атмосферы для изменения базальтов 5 000 триллионов тонн свободного кислорода (О₂). Чтобы вам было понятнее: наша атмосфера сейчас насчитывает 1 200 триллионов тонн свободного кислорода. Этот свободный кислород весь, стопроцентно (ну, может быть, на 99,9 %) возник за счёт удивительного процесса фотосинтеза. И не было никакого основания считать, что на Марсе был процесс разложения воды с образованием кислорода и водорода, и нет оснований для каких-то довольно надуманных гипотез, когда можно было решить просто — на Марсе была жизнь. Марс стал красным, потому что он окислился и покраснел.

Елизавета: То есть на нём была жизнь, которая создала кислород и атмосферу.

Александр Портнов: Да, на нём была жизнь, На фотографиях, которые сделали марсоходы, я с удивлением увидел следы этой жизни. Особенно интересным был кратер Гусева. Там американский марсоход снял скелеты каких-то животных, черепа, без сомнения, антропоидов, черепа, возможно, каких-то птиц. Эти фотографии были в обиходе НАСА, и я их накапливал в течение многих лет, но замечал, что со временем эти фотографии уходят из общественного сознания, о них забывают. В итоге я их сложил в целую книгу, которую назвал «Катастрофа на Марсе».

Елизавета: Александр Михайлович участвовал в проекте «КАЛЕЙДОСКОП ФАКТОВ» и демонстрировал эти снимки. Что интересно, когда мы готовились к прямому эфиру «КАЛЕЙДОСКОПА ФАКТОВ» и искали фотографии (которые представлены в Ваших книгах) в Интернете, мы их действительно не могли найти.

Светлана: То есть НАСА никак не комментирует снимки черепов, которые были найдены.

Александр Портнов: Да, их не комментируют — как будто бы их никто не видит. Это неправда. Они исчезают, и я вижу, как они уходят. Работая в Якутии, я открыл новую разновидность минерала маггемит. Давайте перейдём к слайдам…

Вся современная геология Марса видна на левом снимке. Это топография и гравитационные поля. На Южном полюсе очень хорошо виден синий круг. Это огромная астроблема, то есть след удара астероида. Я думаю, что этот астероид не случайно был таким большим, и связано это с тем, что...

У Марса сейчас два спутника. Они летают вблизи предела Роша (особенно ближайший спутник). Предел Роша — это расстояние до поверхности планеты, рассчитанное математически французским астрономом Рошем, проходя которое, спутник за счёт центробежных сил рвётся на куски и падает на планету. Я думаю, что упал третий спутник Марса. Удар был такой силы, что возник гигантский кратер диаметром 500 км. Очень сильный удар, потому что спутники Марса где-то 17–20 км в диаметре. Если бы такой спутник упал на Землю, это было бы очень много. А самый крупный из известных кратеров на Земле — кратер Вредефорт (10–12 км), астроблема Вредефорт в Южной Африке. Таких крупных мало. А вот на Марс рухнул спутник величиной, может быть, 20–25 км, и вмятина была очень глубокая. Этот удар образовал «крест» разломов: на северо-запад идёт ущелье Маринер, заканчиваясь вулканом Олимп, а перпендикулярно идёт другая система, она очень чёткая, в северо-восточном направлении. Возникает крест: северо-западное и северо-восточное направление.

Этот удар определил всю современную тектонику Марса. Причём удар Танатоса уничтожил экосистему Марса. Я называю этот третий (упавший) спутник Марса — Танатос («смерть»), потому что сейчас вокруг Марса летают Фобос («страх») и Деймос («ужас»).

И было это событие совсем недавно. Я категорически не согласен с НАСА, учёные которого считают, что Марс миллиарды лет был мёртвой планетой. Этот удар оборвал жизнь экосистемы. Но остался мощный слой красноцветной коры выветривания на Марсе, а удар Танатоса сопровождался омагничиванием древней коры выветривания.

Александр Портнов: Этот кратер диаметром 500 км у Южного полюса обусловил неотектонику. Прокаливание — это страшный удар, выделяется огромное количество тепла. Это всё равно, что взорвались тысячи водородных бомб. При этом происходит любопытная вещь (установлена мной в Якутии). В Якутии находится так называемый Попигайский кратер, обнаруженный ленинградским геологом Масайтисом лишь в 1970 году. Он долго боролся за признание этого кратера, потому что были сторонники версии, что это вулканические, тектонические депрессии. Нет, это была настоящая гигантская астроблема, то есть звёздная рана, иначе говоря, структура, возникшая от падения огромного астероида. Попигайский кратер имеет диаметр 100 км, и, как считает его первооткрыватель Масайтис, он образован астероидом, диаметр которого порядка 8 км. Это была очень солидная структура. Вернёмся к кратеру на Марсе.

Елизавета: Здесь очень крутые стенки, то есть он выглядит довольно свежим.

Александр Портнов: Он просто впечатался. На самом деле это 500 км, видите, есть внутренняя воронка диаметром примерно 40–50 км — куда впечатался Танатос. А дело в том, что падение астероида на поверхность планеты, такой как Земля или Марс, вызывает появление железистых охр. Железо в атмосфере Марса должно было окислиться — атмосфера была кислородной. А вот в плазме…

Плазма обладает огромной температурой, и в этой температуре все минералы превращаются в ионы. Насыщенная плазма — это насыщенное ионами, электронами гигантское облако, в котором происходят химические процессы, например, окисление железа, но окисление при высокой температуре. При этом возникает минерал маггемит: у него свойства минерала магнетита, но химический состав минерала гематита — Fe₂O₃.

Елизавета: А свойства у него магнитные.

Александр Портнов: Да, свойства магнитные, потому что это структура шпинели, как у магнетита. Этот магнитный минерал я нашёл в Якутии и долго размышлял, откуда он там взялся, потом сообразил, что это связано с кратером (с Попигайской астроблемой). И в то же время учёные США сообщили, что они нашли в больших количествах магнит на Марсе. То есть сначала я открыл маггемит в больших количествах в Якутии, и вслед за этим появилось сообщение о магнитном поле Марса. Это совпадение привело меня к мысли, что загадочность магнитного поля Марса может быть легко объяснима.

Елизавета: А в чём загадочность магнитного поля Марса?

Александр Портнов: Дело в том, что у Марса нет постоянного магнитного поля. Это может быть связано с ударом — допустим, динамо-машина Марса остановилась. Возможно. Это гипотеза. Но главное то, что магнитное поле Марса низкое, оно составляет восьмисотую долю магнитного поля Земли. Тем не менее локальные аномалии на Марсе были похожи на локальные аномалии Якутии, которые мы находили при поисках кимберлитовых трубок. Локальные аномалии были тоже магнитные, к тому же ториевые, что совпадало с характеристиками кимберлитовых трубок.

На снимке хорошо видно вот этот крест, идущий на северо-запад: гигантская трещина Маринер заканчивается так называемым вулканом Олимп, а поперёк идёт разлом. Тут целый ряд якобы вулканов — раз, два, три, четыре, пять, шесть — и далее. Это единая мощная тектоническая зона. К ней приурочены, я считаю, гигантские гейзеры.

Елизавета: Ведь это тектоника, которая сформировалась в результате удара Танатоса.

Александр Портнов: Да, на Марсе получился крест. Это след удара (юго-восточнее).

На этом слайде то же самое (геологи обычно видят всё сразу): это тектоника, она идёт крестообразно — «крестовая» тектоника на Марсе.

Елизавета: Потому что эти гейзеры располагаются в ряд.

Александр Портнов: Да, они просто как пулемётная очередь. Это действительно глобальный разлом, только он не так сильно проявлен, как трещина Маринер.

Рассмотрим ландшафт Марса. Я обратил внимание, что на поверхности Марса имеется целый ряд речных долин и временных потоков. Эти потоки широко развиты. Их можно объяснять гигантским наводнением, связанным с ударом Танатоса в океан у Южного полюса.

Потоки свежие и хорошо проявлены, будто им всего несколько десятков тысяч лет, а не, как считают в НАСА, четыре миллиарда лет. Конечно нет. Их занесло бы пылью.

Светлана: Мы бы уже ничего не увидели.

Александр Портнов: Конечно. Плюс занесло атмосферой и ещё осадками. То есть это молодая поверхность.

Елизавета: На Марсе происходят штормы, конечно засыпало бы.

Александр Портнов: То есть это следы гигантского наводнения на Марсе. Чудовищная волна прошла по всей поверхности планеты, превращаясь во временные потоки. Их много.

Я обратил внимание на эти снимки ещё в 80-е годы, для меня это было очевидно. Вы видите кратеры диаметром 5 км и потоки, проходящие мимо них, которые размывали рыхлую кору выветривания и оставляли гигантские водные следы на поверхности Марса. Это следы наводнения, отчётливые и ясные, причём проходящие по высокому водоразделу Марса. То есть это была гигантская, чудовищная капля — океан, выброшенный в атмосферу. Мы даже не можем себе представить масштабы этого наводнения. Оно смыло с поверхности Марса всё.

Вот минерал маггемит (гамма-Fe₂O₃, магнитный). Это я намыл шлихи с реки Вилюй.

Елизавета: Отмывали песок и находили...

Александр Портнов: Да. Это продукт размыва иридиево-ториево-редкоземельной аномалии Попигайского кратера, то есть этот минерал в огромных количествах разнесён реками по всей Якутии. Она, можно сказать, заражена этим минералом. Интересно, что после сообщения о находке маггемита в Якутии в США убрали всю информацию об этом.

Елизавета: О находке на Марсе маггемита?

Александр Портнов: Да, о находке на Марсе. Дело в том, что этот минерал очень легко обнаружить: он магнитный. У американских специалистов есть магнитные датчики, которые сразу же его выделяют, и в США сообщали об этом. Но как только я заявил, что марсианские маггемиты аналогичны якутским маггемитам (они также возникли за счёт гигантского астероидного Попигайского кратера), информация о находке маггемита на Марсе исчезла, остались только ссылки на мои работы и всё.

Это магнитное поле. Здесь, если приглядеться, видна большая красная аномалия — аномалия Южного полюса. На слайде видны выбросы магнитного минерала маггемита в красноцветно-лимонитовую, не магнитную кору выветривания Марса. Видите, северная часть Марса совершенно не магнитная, а все выбросы идут на северо-восток и на северо-запад от этой гигантской астроблемы.

Елизавета: Большое пятно внизу на карте — это место, куда и ударил астероид?

Александр Портнов: Да. Ясно, что магнитное поле Марса очень слабое и обусловлено (как и на Земле) омагничиванием красноцветной, лимонитовой коры, не магнитной. В процессе прокаливания лимонит перешёл в маггемит.

Елизавета: В результате удара. Очень наглядно и понятно, как могла сформироваться такая большая аномалия.

Александр Портнов: Для меня объяснение этого процесса, как простая гамма..

Елизавета: Вы сказали, что у Марса сейчас не существует собственного магнитного поля, которое бы запускало ядро.

Александр Портнов: Я не говорю о ядре, я говорю о поверхности.

Елизавета: Мы не знаем, что с ядром, но мы видим, что магнитного поля нет.

Александр Портнов: Во всяком случае, глобального магнитного поля нет, а есть то, что я называю «пятнисто-мозаичное магнитное поле Марса». Это локальные магнитные аномалии, которые разбросаны по поверхности, и их центром является гигантская астроблема Южного полюса.

Это долина ущелья Маринер. Что здесь привлекает внимание? Если присмотреться, то видно, что эта долина промыта водой. В нижней части чётко видны коренные породы (они видны по тектонике), и можно оценить мощность рыхлых пород. То есть на этом разрезе отчётливо видно, что рыхлая кора выветривания на Марсе имеет огромную мощность. Ущелье Маринер глубиной семь-восемь километров, из них коренные породы занимают два-три километра, а четыре-пять километров — рыхлые породы. И вы видите, что рыхлые породы по борту ущелья имеют террасы. Значит, потоки шли вот на этом высоком уровне, а потом по более низкому уровню, то есть эти воды имели разный уровень. Фактически ущелье Маринер дренировало на огромную глубину разрез Марса, включающий рыхлые и коренные породы. Для понимания масштаба — этот кратер в нижней левой части снимка имеет восемь километров в поперечнике.

Светлана: Александр Михайлович, поясните, пожалуйста, что относится к понятиям «коренные и рыхлые породы».

Александр Портнов: Под коренными породами имеются в виду базальты, то есть магматические породы в нижней части долины. Они хорошо видны по тектоническим зонам. Вот целый ряд разломов, он хорошо виден в базальтах, а выше они исчезают. Эти разломы не видны в рыхлых породах, то есть рыхлые породы — это кора выветривания. Разломы позволили мне оценить глубину коры выветривания, по крайней мере в километрах. Она может быть и гораздо больше.

Елизавета: Для формирования такой коры выветривания необходимо, чтобы был жаркий и влажный климат.

Александр Портнов: Без сомнения. Нужно, чтобы климат был жаркий, и чтобы он длился миллиарды лет, чтобы кора выветривания впитывала в себя этот африканский климат миллиарды лет. Я помню, как учёные в США в начале ХХІ века говорили: «Воды на Марсе нет, вода — это проблема…» Какая проблема? На Марсе гигантские потоки воды шли по поверхности, смывая всё, формируя ущелье Маринер. Отчётливо видны гигантские реки, текущие по поверхности Марса.

На слайде видим притоки ущелья Маринер. Нужно отметить: чтобы реки текли с высоких водоразделов, вода должна быть солёная. То есть солёная вода не замерзает, допустим, при температуре минус 40 °C. Видно, как рассолы стекают в ущелье Маринер.

Дальше вы видите то, что я называю «реликтовый деструкционно-оползневой ландшафт высокой части ущелья Маринер».

Марс покрыт толстым слоем льда вперемешку с красным грунтом. В этом грандиозном ущелье шириной до 200 км (здесь, возможно, километров 80) мы видим огромные оползни, обломки, глыбы льда. Огромная глыба льда (на переднем плане) сползла со склона ущелья. Остался её след.

Елизавета: Действительно, очень хорошо её видно.

Александр Портнов: Это типично реликтовый деструкционно-оползневой ландшафт. Реликтовый — значит «уцелевший», а деструкционно-оползневой — оползни, которые нарушают первичную ледяную кору Марса.

Здесь видны солёные потоки, они пропитаны солью. Белое — это, видимо, всё-таки соль, она на склонах ущелья, потому что в этой зоне температура минус 60 ºC — минус 40 ºC. Холодно очень.

Елизавета: Это соль бывших океанов Марса?

Александр Михайлович: Да. Об этом говорят пласты соли, которые видны в красноцветной коре.

Здесь на склоне Маринера (наверху) откололся гигантский блок, и свежий ледяной оползень сползает (в левой части снимка) в ущелье Маринер, и всё это стекает вниз. Это типично оползневой ландшафт.

Елизавета: Действительно очень похоже.

Александр Портнов: А внизу, обратите внимание, красная грязь — это поток солёной красной грязи, пропитанный гидроксидами железа. Эти потоки грязи называют и лавами, и по-всякому — по правде говоря, я ни у кого не увидел правильных объяснений.

Елизавета: Похоже на конуса выноса.

Александр Портнов: Это обычный (правда, гигантский) оползень, потому что стена — 7–8 км. Этот чудовищный блок откололся и пополз вниз. Но, заметьте: для того чтобы он возник, нужно, чтобы на Марсе стало тепло, — это признак потепления на Марсе. Гигантскими блоками объёмом в сотни кубических километров оползает ущелье Маринер. Текущая грязь и на Земле образует целые потоки, и для обозначения таких процессов у геологов есть слово «солифлюкция». Вот это — типичная солифлюкция на фоне оползневого ландшафта ледников Марса.

Светлана: Получается, рассматривая эту ситуацию, мы можем провести аналогию с теми процессами, которые происходят сейчас и на Земле.

Александр Михайлович: На Земле нет таких масштабов.

Елизавета: Масштабов, конечно, нет, но оттаивание вечной мерзлоты и формирование грязевых потоков…

Александр Михайлович: Таяние есть. Но ничего похожего по масштабу на то, что происходит на Марсе, нет. И таких катастроф у нас не было за всю историю Земли. Может быть, где-нибудь подо льдами Антарктиды, как говорят, есть кратеры 500 км. Но такие кратеры, как на Южном полюсе Марса, аналогов не имеют. И таких масштабов процесса оттаивания льда нет.

Это ледово-карстовый деструкционно-оползневой ландшафт ущелья Маринер, оттаивание вечной мерзлоты. То есть вечная мерзлота глубиной 10–12 км в верхней части проваливается и постепенно… Вот посмотрите, это всё оползневые явления. Закрытый сверху красной землёй вперемешку с красноцветами лёд оползает и заполняет ущелье Маринер. Масштаб оттаивания на Марсе огромный, то есть Марс с огромной скоростью тает у нас на глазах . Неплохо было бы вспомнить, что всего 15 000 лет назад по территории Москвы ходили мамонты и было ещё что-то в этом духе. Нам просто кажется, что всегда были еловые и дубовые леса. Это неправда.

Елизавета: И что примечательно, для того чтобы Марс начал оттаивать, надо было, чтобы он замёрз.

Александр Портнов: Да. Земля тоже представляла собой фактически снежный ледовый шар. Обычно когда говорят о похолодании на Земле, то упоминают: «Льды двигались по континенту». А по кернам разве не было льдов? Лёд несомненно закрывал океаны, так же как и сейчас закрывает Ледовитый океан. Север и юг Атлантики были полностью подо льдом,  Тихий океан (его южные и северные части) были закрыты сплошным льдом, который соединял Азию и Америку в единый континент. Сейчас это не видно. Давайте посмотрим дальше.

Это тоже оползневой борт ущелья со льдом и красным грунтом. На снимках, сделанных с американского орбитального спутника, отлично видно, что под красным грунтом Маринера — льды и, видимо, идёт переслаивание красноцветной коры выветривания со льдом. Я думаю, что при падении этого спутника в океан произошло пропитывание рыхлой коры выветривания солёной океанской водой на большую глубину, а потом она замёрзла.

Здесь то же самое: оползает ступенями. Ледово-промойный ступенчатый карст на борту ущелья Маринер. Видно, как эти гигантские блоки сползают ступенями вниз, падают туда, превращаясь в солифлюкционные потоки.

Светлана: Александр Михайлович, у меня вопрос по предыдущему слайду. Если происходит оттаивание (Вы сейчас показывали, как тает вечная мерзлота) возникает логичный вопрос: что способствует потеплению на Марсе, в чём причина?

Александр Портнов: Тогда сначала надо выяснить, что способствовало его похолоданию.

Светлана: Тоже верно. Начнём с самого начала.

Александр Портнов: Для того чтобы Марс замёрз, покрылся ледовой корой, он должен был потерять атмосферу. Дело в том, что удар Танатоса (большого спутника) о планету, которая обладает всего-то 0,38 притяжения Земли, приводит к тому, что атмосфера превращается в раскалённую плазму, молекулы и атомы которой разлетаются.

Нагрев атмосферы до плазменного состояния приводит к её уничтожению — атмосфера небольшой планеты может быть полностью утеряна. У Марса она утеряна примерно на 95 % (улетела в космос), и Марс, лишённый атмосферы, замёрз. А сейчас он оттаивает. Я это связываю с общим потеплением планет — Земли и Марса. Вот посмотрите, красноцветные породы ступенями спускаются вниз.
 
Елизавета: Александр Михайлович всю жизнь занимался дешифрированием геологических аэрофотоснимков, поэтому он так интересно рассказывает о каждом слайде.

Александр Портнов: Здесь мы видим ледовую ступень: оторвался блок объёмом в несколько тысяч кубических километров и спускается в ущелье Маринер. Интервал такого сброса — 5 км.

На Земле аналогов этому нет. Состояние воды — лёд (это высокая часть ущелья), наверху слабо минерализованная вода (допустим, 5 грамм на литр). А уже вниз минерализация повышается. Здесь температура минус 60 °С. Чтобы что-нибудь текло, должна быть солёность порядка 170 грамм на литр (г/л), то есть это очень солёная вода. Потом спускается вниз, внизу уже гораздо теплее: температура плюс 6 °С.

Елизавета: Интересно, почему внизу теплее?

Александр Портнов: Всё просто. Вы можете полностью отморозить ноги на Эльбрусе, потом спуститься на реку Баксан, и вам будет жарко до невозможности.

Елизавета: Очень наглядный пример.

Александр Портнов: Разница всего 3 километра — и вы попадаете в совершенно другую обстановку. Здесь интервал гораздо больше — 8–10 км. Водораздел высокий, и ущелье Маринер находится на 8 или 10 км ниже. Видите, примерная оценка очень большая — от минус 60 °С до плюс 6 °С. Здесь солёная вода устойчива.

Здесь видно, что красная грязь выделяется изо льда (в нижней части снимка) и потоками стекает в ущелье Маринер. Очень хорошие снимки, наглядные. Видно, что в верхней части лёд ещё цел, в нижней части — уже грязь.

Елизавета: Действительно, нет сомнений в том, что на Марсе сейчас идёт потепление.

Александр Портнов: Учёные США сделали удачные снимки.

Это типичные выцветы солей: красноцветная почва пропитывается выцветами солей. Эти соли вместе с растворами поднимаются вверх за счёт нагрева почвы под солнцем. Конечно, нагрев — понятие относительное. Концентрированные соли (натрий хлор, сульфат кальция, сульфат магния) образуют такие выцветы на красном грунте. На Земле так же: в пустынях Каракум я видел очень похожие. Только на Марсе масштабы гораздо больше.

Вот удачный американский снимок: переслаивание льда и красноцветного грунта. Слоистые ледово-грязевые или ледово-почвенные отложения переслаиваются и тают сейчас, когда на Марсе потепление.

Долгое время не могли расшифровать эти загадочные полоски. Такая штриховка появляется при растворении пластов соли.

Возникают желоба растворения. То есть из почвы Марса просто выступают пласты соли. Это объясняет, откуда берётся соль.

Вот грунт, типичная солифлюкция (растекание).

Елизавета: Потоки расходятся конусом.

Александр Портнов: Да. Твёрдая фаза фактически переходит в жидкую грязь. Здесь раствор жидко-солёной глины. Если посмотреть на верхнюю часть снимка, то можно увидеть, как он натекает горизонтальными слоями. Такие процессы видны у нас в грязевых вулканах.

Елизавета: Точно! Один в один, как в грязевых вулканах.

Александр Портнов: В центре возникает пузырь — грязевой вулкан. Только на Земле масштаб несоизмеримо меньший, хотя процесс тот же. Хорошо видно, как течет грязь, пузырится и процесс продолжается.

Грязь течёт сверху и заполняет ложкообразные или тарелкообразные круги.

Это красная грязь, то есть лимонитовая, меланитовая глина с лимонитом. Всё это перемешано и течёт по льду вниз в ущелье Маринер.

Замечательный американский снимок ущелья Маринер. Если приглядеться, внизу видны потоки воды, оползни. Они блоками опускаются вниз в жидкую солёную грязь.

Мы видим наверху кратер диаметром 12 км, температура наверху — примерно 65 °С (высокий водораздел). Ниже температура солёной грязи — плюс 6 °С, а иногда бывает даже плюс 30 °С.

Елизавета: Этот блок размером с Эверест и даже больше, будто бы оттаял.

Александр Портнов: Да, больше Эвереста. Мы просто не можем сопоставить, у нас аналогии нет. Здесь как раз видно, что ущелье Маринер заполнено жидкой грязью, которая течёт.

Грязь солёная, примерно 330 г/л. То есть это концентрированный солёный рассол. Глубина грязи больше километра — это глубокий грязевой поток, стекающий в ущелье, заполняющий его и медленно двигающийся.

А этот снимок вызвал в Интернете вопросы. Все говорили: «Это ползёт какое-то чудовище...» Посмотрите, длина аномалии приблизительно четыре-пять миль, то есть девять километров.

На самом деле это огромный останец или свал с берега — лёд с грязью. Он тает и тонет в жидком солёном грязевом потоке ущелья Маринер, его тающий «хвост» уходит на дно.

Елизавета: То есть это просто как ручеёк.

Александр Портнов: Да. Он плывёт вместе с потоком. В ущелье, проходит солёный поток, видна река. Это просто обычный останец, и никаких чудес там нет.

Рассмотрим аналог на Земле — барьер Росса, Антарктида.

Его высота 70 м. Видно, как в ледяной каше из солёной воды и солёного льда плавают огромные блоки падающего льда. Вот примерно обстановка, немного напоминающая Марс.
 
Светлана: Сходство очевидно. Аналогия, мне кажется, видна сразу.

Александр Портнов: Дело в том, что аналогии у нас нет.

Елизавета: Просто размеров нет, а процессы…

Светлана: Я имею в виду не размеры, а процессы.

Александр Портнов: Таких размеров нет и близко. Процессы чуть похожи, но на самом деле на Марсе всё гораздо солёней.

Светлана: Там более густая соляная грязь.

Александр Портнов: Да, там соляная грязь.

Елизавета: Большая солёность обусловлена ещё и тем, что на Марсе был жаркий влажный климат, правильно? Ведь мы уже знаем про это. Поэтому океаны были более солёные.

Александр Портнов: Да. Солёность морской воды на Земле — 35 г/л. Всего-навсего. А на Марсе — 350 г/л. Представляете, насколько она более солёная. Но тогда она и замерзает при более низкой температуре.

Вот как выглядит типичный вулкан на Земле — вулкан Карымский на Камчатке. Видите, лава так стекает из кратера.

Елизавета: Стенки самого вулкана очень крутые.

Александр Портнов: Да. Обратите внимание, что внизу стенки вообще маленькие, постепенно он сходит на нет. Имеется кратер, оползни, и вулкан действительно залит силикатной, базальтовой лавой.

Посмотрим, как выглядит Олимп. На мой взгляд Олимп, не имеет никакого отношения к вулканам. Он похож на застывший ледяной гейзер, у которого вертикальные стенки. Их высота километров восемь, то есть если сравнивать с Эверестом, то именно стенки, как у Эвереста. А Олимп — 26-километровый, сверху ещё 20 км.

Елизавета: А крутые восьмикилометровые обрывы обусловлены таянием ледника?

Александр Портнов: Да, думаю, что таянием.

Светлана: То есть изначально он был более пологим и тоже сходил на нет?

Александр Михайлович: У вулканов не бывает таких обрывов.
 

Они дальше опускаются в так называемую кальдеру. Здесь кальдеры нет, а возникает необычный уступ, характерный для ледовых стен. Они типичны для ущелья Маринер и для барьера Росса (там тоже вертикальные стены).

Елизавета: Сам кратер, который находится в центре, похож больше на грязевой вулкан?

Александр Портнов: Да, что-то в этом духе, немного похоже. Но у меня такое ощущение, что всё это: удар, образование на Марсе креста — связано с активизацией всех глубинных водных (водоносных) потоков на планете. Удар был такой силы, что в поперечном разломе началось выделение воды по этим каналам и гейзеры били под огромным давлением. А дальше они прорабатывали канал. Это была горячая вода. Она поднималась наверх и горячей стекала вниз, причём в огромном количестве.

Александр Портнов: Гора Олимп, я считаю, — это замёрзший гейзер диаметром 600 км. Я посчитал объём. Его объём — 4 млн кубических километров! Это объём этой горы с ореолами камней и льда. Видно его растекание. Сквозь красноцветную кору просвечиваются ореолы таяния. Эти таяния созданы текучей водой, которая шевелила огромные скалы. Возникают (видите, во все стороны они расходятся) не потоки лавы, а потоки скал, отложенных текучими водами с тающих (с юга) стен этого гейзера. Вношу ясность: Каспийское море — это только 75 тысяч кубических километров, а этот гейзер в 50 раз больше по объёму, чем Каспийское море.

То есть это огромное количество воды, выделившееся из Олимпа и застывшее в виде такой плоской горы, потому что это на самом деле огромная плоскость. Здесь трудно представить масштаб, а это 600 км в поперечнике — расстояние от Москвы до Питера. Понимаете, какое расстояние? Мы не можем всего сопоставить — масштабы не те. Это грандиозное скально-ледовое образование, которое рушится и оползает от действия Солнца, потепления, а может быть, оттуда льётся и горячая вода .

Елизавета: Получается, что гейзер сформировался в тот момент, когда произошёл этот удар, и оттого что исчезла атмосфера, он начал замерзать.  Начала замерзать вода?

Александр Портнов: Чтобы понять, как формировался этот гейзер, я посчитал так: для того чтобы вылилась вода в таком объёме из Волги, река Волга должна была 30 тысяч лет вытекать из этого отверстия. Представляете?

Светлана: Откуда тогда такой объём воды? Из недр?

Александр Портнов: Четыре миллиона кубических километров — в 50 раз больше Каспийского моря, представьте!

Елизавета: То есть это в недрах Марса?

Александр Портнов: Это вода из недр Марса. Она вылилась, образовала Олимп и серию гейзеров, расположенных по этому кресту. Крестовая тектоника обуславливает всю геоморфологию Марса.

Елизавета: То есть это были подземные воды, как на Земле? Правильно?

Александр Портнов: Да, это были подземные воды под огромным давлением. Наверное, они были солёные и нагретые. Вода поступала из этого канала. Канал тоже был, видимо, очень солидный, потому что это был поток не хуже Волги.

Елизавета: Очень интересно.

Александр Портнов: И это заняло примерно 30 тысяч лет, чтобы сформировался такой гейзер. Здесь хорошо видны скалы. Это не лавовые потоки, это скалы, отложенные мощными водными солёными потоками.

Это ледяные осыпи на Олимпе. Видно, что это грязь или снег. Ничего общего не имеет с лавовыми потоками. Это края Олимпа.

Здесь видно, что ледовые стены обрушиваются и лёд со скал стекает вниз.

Здесь ущелье, прорезанное водой во льду, возможно, горячими потоками. В этих ущельях видна красная грязь.  Это рассольно-грязевые потоки в каньонах на Олимпе. На краях они промываются. Это прорезанный каньон в ледяной покрышке самого Олимпа.

Видно, как текут солёные потоки, которые не имеет ничего общего с лавовыми потоками.

Вот аналог на Земле (жалкий, конечно, тем не менее лучший из того, что у нас есть) — Большой Ляховский остров в море Лаптевых. Эта стена — линзы льда (примерно 30–40 м) в грунте — наша тающая мерзлота. Когда-то раньше лёд доходил до моря, сейчас оно растаяло, и остатки линзы видны в мёрзлом грунте.

Елизавета: И характерные крутые откосы.

Александр Портнов: Да, то же самое.

Елизавета: Очень наглядно.

Александр Портнов: Теперь мы приходим к графику изменения климата на Марсе и на Земле. Я думаю, что наше беспокойство по поводу изменения климата на Земле вполне сопоставимо с изменением климата на Марсе.

Если бы мы жили на Марсе, то давно бы уже говорили: «У нас всё заливается жидкой грязью в ущелье Маринер, обрушиваются все ледяные стены, рушатся красноцветы и Олимп… Как же жить?..»

Елизавета: Немедленно сокращать СО₂!

Александр Михайлович: Это замечательная диаграмма, которую я советую всем иметь в виду, когда вы говорите об изменении климата. Здесь данные по изотопии водорода и кислорода в четырёхкилометровых кернах льда Антарктиды и карбонатов морских донных отложений. Они  вполне объективно показывают, что климат на Земле менялся неоднократно в течение 800 тысяч лет. Синим цветом показаны изотопы водорода, а красным изотопы кислорода. В течение первых 100 тысяч лет было тепло (максимум виден в 120 тысяч лет). Затем (80 тысяч лет назад) похолодало надолго, и 15 тысяч лет было максимально холодно. Это последнее оледенение. Мы сейчас здесь (на графике крайняя точка кривой справа). Мы не знаем, куда пойдёт дальше (кривая графика): вверх или вниз, всё может быть. Подходит к максимуму, и мы все чувствуем, что очень тепло, и похоже, что оно ещё продлится.

Уходим в прошлое: 15 тысяч лет назад было максимально холодно. Считается, что здесь упала комета и похолодало. Геологически можно сказать, что есть гюнц, миндель, рисс и вюрм. Это четыре великих похолодания, которые немецкий гляциолог А.Пенк выделил в начале ХХ века. Он впервые сказал, что было четыре великих оледенения, хотя не мог этого знать, потому что всё уже размыто и геологически их не осталось. Но лёд уходит глубиной в 800 тысяч лет (измерен). Это проанализированные отдельные годичные слойки. Возникает картина: последнее похолодание, потепление...

На графике мы видим чередование страшных похолоданий и потепление.

Считать, что эти пики обусловлены тем, что неандертальцы жгли костры, оснований нет, потому что им пришлось бы изо всех сил дуть на костры, чтобы они лучше горели. Конечно, это изменение климата связано с космическим воздействием. То есть это говорит о том, что Солнце в течение последних двух миллионов лет, по крайней мере, изменяло периодически интенсивность своего облучения, потому что мы живём в атмосфере энергии Солнца. И энергия Солнца в 5 000 раз превышает внутреннюю энергию Земли. До Земли доходит половина, но всё равно эта энергия в 2 500 раз больше внутренней энергии Земли. И поэтому любое небольшое изменение энергии Солнца отражается на поведении изотопов воды. То есть мы видим процессы на Марсе и на Земле, идущие параллельно, одновременно, поэтому не нужно говорить о выделениях СО₂. Это выдумки, которые растиражированы в миллионах статей и в учебниках для школьников по всей Земле. Бесспорно, СО₂ греет Землю, но любой двухатомный газ работает в резонансе и поглощает тепловые волны, идущие от Земли.

Елизавета: Парниковый эффект.

Александр Портнов: Но главным обогревающим фактором для нас является вода, поскольку вода в атмосфере Земли составляет 1,5–2,5 %, иногда 3 %. А концентрация СО₂ всего-навсего 0,04 %. То есть вы видите, что вода на 80 % поглощает энергию Солнца. Есть ещё другое, гораздо более сильное воздействие. Вода, испаряясь с поверхности океанов в количестве 500 тысяч кубических километров, поднимаясь в воздух, в атмосферу Земли, собирает тепло и возвращает его с падением осадков на Землю. То есть вода на самом деле несоизмеримо больше экономит нам энергию, чем СО₂. Роль метана СН₄ вообще ничтожна. Шумиха относительно того, что болота тают и метан выделяется, и коровьи лепёшки тоже метан выделяют, — это даже не смешно. А в основном, любому разбирающемуся человеку понятно, что это прежде всего энергия Солнца, которая работает с периодичностью. Получается вполне объективная картина, которая отмечает фракционирование изотопов в соответствии с климатом на Земле.

Елизавета: То есть получается, это синхронно происходящие потепления на Земле, на Марсе и на других планетах.

Александр Портнов: Идёт единый процесс на Марсе и на Земле. Про другие планеты мы молчим, там не видно. Но на Марсе, где, несомненно, была кислородная атмосфера, где, несомненно, была жизнь и она трагически закончилась, — там происходят грандиозные  процессы изменения ледниковой коры: выветривание ледниково-грязевой коры.

Елизавета: То есть получается, весна на Марсе началась приблизительно 12 000 лет назад, как и на Земле.

Александр Портнов: Да. Может быть, и раньше, может, позже. Потому что считается, что был так называемый дриасовый период похолодания. Но он связан, очевидно, с падением кометы в районе Аляски 7 000 лет назад: похолодало тысячи на полторы лет (но это уже детали ). А на самом деле всё это в глубь можно проследить на 800 тысяч лет уже сейчас. Потом это будет сделано, видимо, и с другими льдами, более древними, и тогда мы получим двухмиллионную — она будет такая же.

Елизавета: Скажите, а как Вы считаете, когда могла произойти катастрофа на Марсе?

Александр Михайлович: Я говорил иногда: «свежие поверхности Марса». Я как геолог никогда не поверю, что реки могут быть не засыпаны марсианской пылью за четыре миллиарда лет. Это звучит смешно. И потом, я вижу, что учёные США темнят, мягко говоря. Не думаю, чтобы они были такими глупыми. Мне кажется, что имеет место осмысленное, специальное, не знаю с какими целями, но затуманивание, внедрение совершенно ложных представлений об истории близкой к нам планеты, похожей на нашу.

Елизавета: Это очень важно.

Елизавета: Наши телезрители отмечают в комментариях, что эфир очень интересный  и они очень благодарны Вам за то, что Вы открываете правду. Ещё они написали много вопросов. Если Вы не против, я несколько зачитаю.

Александр Портнов: Давайте.

Елизавета: По какой причине упал третий спутник, если он находился в стабильности. Что провело к утрате стабильности?

Александр Портнов: Я сказал, что третий спутник — Танатос — был расположен ещё ближе к поверхности Марса, чем орбита нынешнего ближайшего спутника. Дело в том, что атмосфера Марса медленно тормозит спутники. Они вращаются аномально близко к поверхности. И ближайший спутник, считают астрономы, через 40 миллионов лет тоже затормозится, разорвётся и упадёт на поверхность Марса. Я считаю, что третий спутник прошёл предел Роша, допустим, десятки тысяч лет назад. Я так считаю потому, что кости (костные останки) не сохраняются сотни тысяч лет в условиях атмосферы и текучей воды.

Елизавета: Очень важный комментарий.

Александр Портнов: Да. Сотня тысяч лет — это уже предел. Катастрофа  была где-то десятки тысяч лет назад.

Елизавета: Зрители пишут в комментариях: «Очень важная для нас, землян, информация. Ведь события на Марсе могут иметь повторение и на Земле». И вопрос: «Умер ли Марс окончательно или его возможно реанимировать?»

Александр Портнов: Во всяком случае, оттаивание Марса будет идти по нарастающей, потому что оттаивают огромные массы воды, то есть лёд переходит в жидкое состояние. Раз он переходит в жидкое состояние, то значительная часть воды уходит в атмосферу Марса. Атмосфера Марса начинает греть планету за счёт появления воды.

Обычно в школе учат как? — Что атмосфера состоит из 78 % азота, 21 % кислорода, но они не говорят, что это сухая атмосфера. В справочниках и школьных учебниках не упоминается о переменном количестве воды. На полюсах Земли — 0,2 % воды, а на экваторе — 3–4 %, то есть атмосфера на экваторе ещё больше нагревается за счёт обилия воды, переходящей в пар.

На Марсе то же самое. В атмосфере над ущельем Маринер иногда видны облака, то есть солёная грязь парит, и пары воды постепенно насыщают атмосферу, нагревая  её, становятся подобно «шубе» для Марса. И она может потихонечку согреть. Вода гидролизуется под действием ультрафиолета и отдаёт водород, а кислород может оставаться в атмосфере. Постепенно может расти содержание кислорода за счёт тающего льда. Есть 0,16 % кислорода, и это может быть реликтовый кислород, а может быть — новообразованный. Условия на Марсе таковы, что в ущелье (вы сами видели стенки внизу в глубине ущелья) может нагреваться земля, склоны до 30 °С. При этом вполне возможны различные виды растений.

Елизавета: Судя по этому графику, у Марса, как, в принципе, и на Земле, тоже не так много времени, потому что скоро должно произойти резкое похолодание.

Светлана: Неизвестно, дойдём ли мы до пика или это похолодание пойдёт уже сейчас, как сказал Александр Михайлович.

Александр Портнов: Этот график показывает, что если сравнивать. то у нас на Земле похолоданий больше,  Похолоданий больше, а пиков относительно мало. Они занимают меньшее время. Но всё равно пики, которые есть, достаточно хорошо выражены в прошлом. Эти пики — максимумы   потепления. У нашего максимума, мне кажется, ещё тысячи лет потепления.

Светлана: Александр Михайлович, как Вы считаете, насколько важно изучать историю гибели других планет? Потому что у многих может возникнуть вопрос: «Я житель Земли — какое мне дело до Марса, что с ним было и что будет?» Ваша точка зрения: какой опыт, какой урок мы можем вынести из этого?

Александр Портнов: Уроков тут много. Можно понять, что космос в любую секунду может нас уничтожить. Силы космоса чудовищны. Оледенение такого уровня, как последнее, снесёт цивилизацию с лица Земли. Наша цивилизация насчитывает всего 5–6 тысяч лет. Это ничтожно мало даже в истории эпохи оледенений. Совершенно очевидно, что если дальше будет так продолжаться, то... Сейчас уже даже потепление нам кажется кошмарным: воды не хватает и тому подобное. А вот очередное оледенение на Земле означает конец нашей цивилизации. Так что мы должны наслаждаться миром и свободой, пока ещё живём на нашей планете.

Елизавета: Ещё один вопрос: «Куда делся Танатос после удара?» Как я понимаю, он превратился в облако пара, то есть он рассыпался.

Александр Портнов: Да, в огромное количество обломков. Это разброс на тысячи километров вокруг. Вся поверхность Марса кратерирована — это обломки от Танатоса, который был огромным спутником, как Фобос. Размеры Фобоса составляют 26,8х22,4х18,4 километров. Представляете? На Земле мы пока не знаем кратера, образованного таким астероидом.

Масса Марса — всего лишь 1/10 массы Земли, и на него свалился такой чудовищный спутник.

Елизавета: Возвращаясь к теме изучения других планет, мы брали интервью у астрофизиков Пущинской радиоастрономической обсерватории. И коллеги-астрофизики говорили, что очень не хватает станций на Луне, которые могли бы заранее отслеживать приближение таких объектов, как большие астероиды, кометы, для того чтобы заранее их видеть и обезвреживать.

Александр Портнов: Видите ли, астероид Апофис в поперечнике 300 м. Периодически появляясь, он пролетает близко от Земли, и мы переживаем, что он может на неё свалиться. Но даже 300-метровый (весом всего в несколько сотен миллионов тонн) — для Земли будет приличный удар, а для континента — часть цивилизации будет уничтожена, но это мелочи. А может что-то и гораздо более ужасное появиться из космоса.

Елизавета: В завершении прямого эфира мы хотели бы перейти к вопросам об обществе, в котором будет цениться жизнь, безопасность и счастье каждого человека.

Светлана: Вы очень здорово сказали, что мы сейчас можем наслаждаться свободой, жить мирно. Хотелось бы задать Вам вопрос, который мы задаём всем людям на планете. На платформе Международного общественного движения «АЛЛАТРА» реализуется проект «Созидательное общество». Это то общество, в котором каждому человеку было бы жить комфортно, мирно, где каждый человек был бы счастлив, и в центре общества действительно бы стоял человек. То есть общество ориентировано именно на человека.

Александр Михайлович, каким Вы видите это общество? И, конечно, интересно узнать Ваше видение как учёного: какой Вы видите науку в Созидательном обществе?

Александр Портнов: Есть такое забытое понятие «мораль»: человечество не может жить без твёрдых моральных установок. Одно из главных качеств морали — это правда. Жить в мире лжи нельзя. Ложь неизбежно ведёт к перекосам, обману, к социальной розни, воровству, кражам и так далее. Поэтому, я думаю, прежде всего нужно жить по правде. Когда-то А.И.Солженицын сказал: «Жить по правде» — это необходимое условие  существования человеческого общества. Жить по правде, то есть вспомнить, что есть такое понятие, как мораль. Мораль, конечно, меняется во времени, но для нашего времени в это понятие морали должно входить понятие правды.

Елизавета: Спасибо. Скажите, что для Вас означает Человек с большой буквы? Кто такой Человек с большой буквы?

Александр Портнов: Человеком с большой буквы были когда-то Будда, Христос. Это были Учителя человечества, и мы должны понимать, что эти великие Учителя человечества учили жить людей по правде. То есть они настаивали на необходимости внедрения в человеческое общество определённой морали, которая способствовала бы развитию человеческого общества и его благополучному существованию. Потому что отсутствие морали вело неизбежно к гибели общества, государства и человечества.

Светлана: Спасибо большое, Александр Михайлович, за то, что Вы нам рассказали. Спасибо, что живёте по тем принципам, которые Вы озвучили и не боитесь говорить правду.

Елизавета: Одна из основ Созидательного общества — открытость информации. И Вы сказали, что правда необходима .

Александр Портнов: Да. Сейчас в мире гораздо больше лжи.  Бесспорно, информация должна быть открытой — прозрачность и открытость.

Елизавета: Всё в наших руках. Спасибо большое за эфир.